ТРИ СТУПЕНИ И НАТАШКА

Нужно ли наказать преступника? Нужно. Но как это сделать, если рассказать о преступлении мешают стыд и отчаяние? Жертва преступления выбирает молчание, но оправдано ли оно? И не продолжатся ли преступления, если смолчать, предоставив всё суду Божию? Этими трудными вопросами нравственного выбора задаётся постоянный автор «Доброго слова» в своём новом рассказе. 

Где-то вдалеке лаяли собаки. Почему именно далёкий собачий лай вытаскивает из памяти ту зимнюю ночь? Дворовые собаки гавкают на чужих людей, защищают хозяина и его территорию. Защищают! А кто её мог тогда защитить? Она упрашивала таксиста не оставлять её там, наедине с тем типом.

– Мне в гараж надо, выходи! Мы договаривались только до частного сектора. Вылазь, говорю! Сама разбирайся со своим мужем.   

– Он мне не муж! Я его не знаю! Пожалуйста, отвезите меня домой!

– Выходи! Мне ехать надо. 

Холод, на улице ни души, дома за высокими заборами, дым из труб, где-то тявкают собаки. Он схватил её под руку и повёл к железным воротам... Она стояла перед ним, как берёзка, которую он обломал просто так, ради забавы. Сжимаясь и дрожа, она упала на спину на разложенный старый диван земляного цвета со скомканной простыней. Он навис над ней, она отвернула голову. «Смотри мне в лицо!». Горела голая лампочка под потолком, слышно было, как на окраине отчаянно лаяли псы.  

*

Поруганная девушка, как поруганный храм – воцаряется запустение. С удивлением она отмечала, что как-то двигается, что-то делает и даже что-то говорит. Отец и мать с подозрением смотрели на неё, но ни о чём не спрашивали. У них не принято задавать вопросы и жаловаться на неприятности. Маленькой девочкой она прибегала к маме, ища сочувствия, но та резко останавливала: «Прекрати реветь, а то ещё добавлю!».

А ведь она мечтала, что через год, когда исполнится восемнадцать и закончится учёба в техникуме, она уедет в Эстонию, в Пюхтицу. С детства она знала, что это святое место, где живут монахини в деревянных домах вокруг большого храма, рядом сосновые леса и поля с родниками. Там небо близко к земле и всего три ступени до Царствия Божьего. 

– У них есть лестница, по которой можно забраться на Небо? 

– Не совсем так. 

– А как? 

– Вырастешь, поедешь туда и сама всё поймёшь, – говорила мамина родственница, которая однажды гостила у них. – В монастырь принимают целомудренных девушек, Сама Царица Небесная встречает их. Монахини живут в молитве и любви. Каждый день на службах в храме поют. Голоса у них ангельские! Вот где жизнь настоящая, не то что здесь, в миру – грех да суета.   

Соня задумала: «Вырасту – уеду в Пюхтицу! И никто мне не помешает!». Ах, эти мечты, они ничего не знают об извилистых путях жизни.   

* 

Она стояла на остановке после тренировки в бассейне. Уже десять вечера, а народу, как в часы пик: автобусы переполнены и проезжают мимо, даже не останавливаясь. «Пришли морозы и жёлтые «Икарусы» попрятались. Остались самые закалённые, но их мало, чтобы всех развести по домам», – раздался мужской голос. Соня посмотрела на говорящего. Обычный человек лет пятидесяти. В руках портфель, одет прилично, улыбается. Она кивнула в ответ и отошла, говорить не хотелось. Зачем она потащилась в бассейн по такому холоду на другой конец города? «Так можно совсем окоченеть. Предлагаю взять такси на двоих. Деньги сэкономим и наконец доберёмся до дома. Вам в какую сторону?», – опять подошёл дяденька с портфелем. 

Соня тоже думала про такси, но ехать одной – денег не хватит. А если оплату разделить на двоих, то будет в самый раз. Пожалуй, надо согласиться. «Мне на Озёрную, до конца. А вам?» – «И мне туда. Вот и чудненько!», – дядька опять улыбнулся и потёр руки в перчатках. Соне почему-то это не понравилось... Да ладно, скоро она будет дома. Он остановил машину, усадил Соню на заднее сидение. Сговорился с водителем, дал ему денег. Сели, поехали.  

*

– Надо было выйти! Ведь я почуяла неладное, но ум сказал: «Всё нормально, тебе показалось!». Он по возрасту, как мой отец! Как такое может быть, Наташа? – кричала Соня, сидя на табуретке. Если тот двуногий станет причиной беременности, она точно этого не вынесет.  

– Бедная Сонька, – Наташа гладила подругу по голове и тихо плакала. – Он ведь мог тебя убить. 

– Да, он сказал: «Только вякни – найду и пришибу». Что делать, Наташка? Как жить?

*

Два часа назад Наташа позвонила Соне домой и пригласила к себе с ночёвкой. Они дружили с детства и часто так собирались. Родители Наташи уехали на дачу и сами предложили позвать Соню.  

Наташа ахнула, увидев похудевшую, бледную подругу. 

– Так, тихо! Садись к столу, –  сказала Наташа, выслушав Соню. –  Значит, так. Сначала расскажем всё моим родителям. Они точно знают, что делать и как этого гада достать и уничтожить. 

– Нет! Пожалуйста, только не это! Ведь тогда и мои родители узнают! Я не переживу этого! Наташа, нет!   

– Дурёха ты, Соня! Хоть и моя подруга! Такое нельзя оставлять без наказания!  

Всю ночь они просидели на полу возле дивана, не включая свет. Соня сначала раскачивалась и завывала, а потом затихла.

– Хотела я в монастырь уйти, по трём ступенькам в небо подняться... Никуда я теперь негодная. Как жить, Наташ? Внутри всё почернело. С моста брошусь... 

– Я тебе брошусь! Не смей! Слышишь? Обещай мне!  

*

С моста Соня не бросилась, но через месяц бросила техникум, родителей и уехала в другой город. Вновь подруги увиделись спустя пять лет допоздна просидели на уютной кухне в доме священника отца Григория... Наташа слушала, а Соня рассказывала о том, как, сбежав из дома, решила загулять со всем отчаянием, и неизвестно куда бы её занесло, да встретился ей Ваня, у которого отец служил в храме. И река Сониной судьбы, затерявшаяся было в тёмных ущельях, нашла своё русло. Софья вышла замуж, стала частью семьи священника.

– Наташ, а тогда меня спасла именно ты! Помогла остаться в живых. Спасибо тебе!   

– Ты же моя подруга, Соня! Да ничего такого я не сделала, просто сидела рядом. А ты закуталась в плед и всё про какие-то ступеньки шептала...    

– Три ступеньки... Помню. Может, у каждого они свои? Знаешь, мне Ваня однажды рассказал, что даже в разрушенном храме на месте алтаря предстоит Ангел, и его молитва, как столб света, уходит в небо.  

– Красивый образ. Но вандалы должны быть наказаны! И очень жаль, что тот гад остался без расплаты! А если, увидев, что ему всё сошло с рук, он ещё кого-то покалечил?  

– Наташ, об этом я тогда не думала... Меня тянуло на край света – 

спрятаться и забыть обо всём. Да и мстить мне никогда не хотелось. Разве станет от этого легче? Или вернётся целомудрие? Всё разрушили, разгромили, и нужно было с этим как-то жить дальше... Ведь я не умела молиться, как тот Ангел на руинах алтаря. Но, наверное, ты в чём-то права. 

– Эх, Соня, ты всё такая же наивная девчонка. 

– Может, я что-то не понимаю, Наташ? Но говорят, что Бог Сам воздаёт каждому по его делам. Разве не так? 

Елена Герасимова