МИССИОНЕР

«Доброе слово» сердечно благодарит Высокопреосвященнейшего Александра, Митрополита Рижского и всея Латвии, и Преосвященнейшего Александра, Епископа Даугавпилсского и Резекненского, чьи архипастырское благословение и неподдельный живой интерес к теме подвижничества в Латгалии вдохновили нас на создание очерка о протоиерее Василии Назаревском, пастыре из глубинки, 100-летие со дня кончины которого наша Церковь отмечала в 2019 году. Мы надеемся на продолжение публикаций о подвижниках веры и благочестия нашей Церкви и просим всех, у кого сохранились фотографии и свидетельствах тех лет, обращаться с ними в «Доброе слово».

Место последнего пристанища   

Скромный маленький храм необычной постройки – ампир нетипичен для Латгалии, на фасадах портики и пилястры, низкий сферический купол по самому центру. Таких храмов в Латгалии было всего четыре, до наших дней сохранился только этот, Шкельтовский, в котором похоронен отец Василий Назаревский. 

Сегодня служба особенная: Литургию и панихиду возглавляет Преосвященнейший Александр, Епископ Даугавпилсский и Резекненский. В круглой печи потрескивают дрова. На старинных подсвечниках (возможно, это единственная церковная утварь, которая сохранилась со времени освящения храма) перед святыми образами плачут зажжённые свечи. Иконы простые: любителям лёгкой наживы здесь нечем поживиться, но для верующих эти образа – святые.

Через запотевшие окна виден белый снег, голубое небо и голые деревья. Приход небольшой: глубинка, как и вся страна, переживает демографический кризис, служба проводится один раз в месяц и ещё по большим праздникам. Но нынче храм полон: приехало много верующих из Даугавпилса и Ливан. Священники и хор поют «Со святыми упокой», народ вполголоса подпевает. Диакон усердно кадит над мраморной плитой, на которой легко читаются даты жизни и смерти, имя и фамилия. Лёгкий душистый дым от кадила быстро заполняет маленькое пространство церкви, увлажняя глаза молящихся. Догорают поминальные свечи, но и после слова Владыки народ не спешит расходиться: о жизни присно поминаемого отца Василия известно, но люди хотят узнать больше. 

Преосвященнейший Александр, Епископ Даугавпилсский и Резекненский, благословил сбор архивных материалов, воспоминаний и любых документов, связанных с историей жизни отца Василия Назаревского. На их базе Отделом религиозного образования и катехизации Даугавпилсско-Резекненской епархии создана брошюра «Подвижники веры и благочестия», материалы из которой легли в основу этого очерка.

Вот девочка-подросток внимательно рассматривает старославянские буквы, пытаясь их прочесть вслух; седой дедушка стоит рядом с девочкой у мраморной доски со склонённой головой; женщина набирает крещенскую водичку из пластмассовой бадьи. Я молча преклоняю колени перед могилой и прошу святых молитв батюшки в начатом деле: написании очерка. Встаю, кланяюсь на три стороны и толкаю тяжёлую скрипучую дверь. Даст Бог, вернусь сюда ещё не раз.

Перелистываю брошюру со сведениями об отце Василии. Как написать очерк о человеке, если ты не был очевидцем его жизни, свидетелем его деяний, духовным чадом, не общался с ним и даже, выражаясь профессиональным языком, не брал интервью? Нас разделяет река времени глубиною более ста лет, мы из разных миров. Но мы, православные, умеем через прочтения Деяний апостолов и Евангелия погружаться мысленным взором в те времена, когда по земле ходил наш Господь Иисус Христос. А раз такое возможно, давайте вместе отправимся во время, когда жил протоиерей Василий Назаревский. 

В начале пути

В 1846 году в семье священника Феодора Назаревского из города Козлова Тамбовской губернии родился сын, наречённый в святом крещении Василием. Атмосфера в доме священника из маленького провинциального городка была глубоко духовной. Главное место в семейной иерархии принадлежало отцу семейства, совмещавшему заботу, любовь и, одновременно, строгость к своим домочадцам. Жизнь детей с раннего детства неразрывно была связана с верой: утро начиналось с молитвы, ею же заканчивался день, патриархальный уклад складывался из мелочей быта, а направление мысли определялось чтением Священных книг.

…Во время панихиды по отцу Василию Назаревскому наблюдаю за мальчиком лет девяти в церковных одеждах. Он внимательно следит за происходящим. После незаметного знака от старших быстро крестится и подаёт богослужебную книгу диакону, потом разожжённое кадило. Его лицо спокойно и сосредоточено. Жизнь маленького Васи также с раннего детства проходила в храме. Он незаменимый помощник отцу в церкви: разжигает и подаёт кадило, громко и выразительно читает с амвона «Отче наш», а во время крестного хода идёт впереди всех, крепко сжимая фонарь со свечой: сегодня он на виду и все прихожане знают, что он сын уважаемого батюшки Феодора. Так под строгим взором отца и любвеобильным матушки обрёл мальчик глубокую веру в Бога.

«Говорят, что интернет не всегда идёт во вред», – улыбаюсь я и начинаю искать через поисковик выпускников Смоленской Духовной семинарии. Список завершается 1867 годом, и – радость! – вот знакомая фамилия: Василий Назаревский. Она почти в самом конце, под порядковым номером 25, в графе «Второй половины высш. отдел». По распределению его направили в северо-западный край Российской Империи, в Витебскую губернию.

18 января 1862 года Император Александр II повелел приступить к организации народных училищ в северо-западных губерниях. Перед правительством стояла важная задача: открыть большое количество училищ с русским языком обучения, обеспечив всем необходимым и подготовив учителей. Училища могли посещать все дети, без различия исповеданий и сословий, учителями имели право быть церковники (священники, диаконы) и светские лица (но при тщательном их отборе). От преподавателей требовалась высокая нравственность, политическая благонадежность и крепкая вера в Бога.

Отвечавший всем строгим требованиям Василий Назаревский около семи лет проработал учителем в местных народных училищах Витебской губернии, просвещая детей светом веры Христовой. В период учительской деятельности он женился, избрав спутницей жизни местную уроженку – девушку скромную, готовую следовать за мужем во всех трудностях священнического служения. Матушку отца Василия звали Анастасия Петровна, она была младше его на три года.

Всё по воле Божией!

Скорее всего, именно усердным отношением к работе на ниве просвещения Василий Назаревский и обратил на себя внимание священноначалия. 11 мая 1874 года, в день памяти святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, учителей Словенских, в храме Витебской Духовной семинарии Преосвященный Савва (Тихомиров), епископ Полоцкий и Витебский, рукоположил его во священника и назначил в село Шкельтово Двинского уезда (ныне, Аглонский край Латвийской Республики), в храм святителя Николая Чудотворца.

Храм был построен в 1836 году для офицеров и солдат близлежащего военного поселения, после упразднения которого в 1859 году стал приходским. Трудное служение предстояло новопосвящённому иерею и его матушке. Епископ Савва, понимая это, напутствовал: «В приходе мало православных, а много старообрядцев, и во время крестных ходов некому нести даже хоругви. Послужи там хоть один год, и я переведу тебя на лучший приход». 

Полоцкая епархия, недавно воссоединённая из унии с католической церковью, бедная средствами духовным и материальными, приносила Владыке заботы и огорчения: храмы крохотные, неблаголепные, бедные утварью и ризницей, монастыри с малым числом братии, простой народ непросвещён в вере и по местам продолжает придерживаться унии. Однако отец Василий положился на волю Божию и дал обет Господу посвятить себя Церкви Христовой на одном-единственном приходе, не ища перемещения на лучшее место. И никогда не роптал, хотя свечи, елей, ладан, вино и муку для выпечки просфор ему приходилось приобретать на личные средства.

Патриархальный уклад

Лет пять назад ещё можно было увидеть фундамент бывшего священнического дома, стоявшего на пригорке у озера. Судя по нему, дом был просторным. Из окон открывался красивый вид на церковное озеро, на склоне горы располагался сад. Ближе к дому был разбит огород, где выращивали овощи. Эту территорию местные жители до сих пор по привычке называют «поповским садом». Недалеко от дома стоял большой каменный сарай, его сохранившиеся развалины для местных «поповские». Мимо дома шла грунтовая дорога к озеру, куда батюшка ежегодно приходил с крестным ходом освящать «иордань». 

В селе жили, в большинстве своём, старообрядцы, дома они строили бревенчатые. Можно утверждать, что дом священника, построенный для него приходом, тоже был деревянным: тёмно-серый от времени, одноэтажный, с голубыми ставнями, с небольшой открытой верандой. Скорее всего, внутри была небольшая комната – кабинет батюшки, место, куда без надобности никто из домашних не входил. Значительную часть дома занимала кухня, рядом с ней небольшая гостиная, куда большая семья священника собиралась на общую трапезу и молитву. В остальной части дома находились детские. С северной стороны были пристроены холодные чуланы для хранениях продуктов. По описаниям мемуаристов можно составить общую картину дома сельского священника: стены увешаны иконами, неугасимая лампада в правом переднем углу, и, конечно же, книги и журналы. 

Сельские приходы были небогатыми, доход священника складывался из платы за требы, государственного оклада (если он был) и собственного хозяйства. Материальное положение многодетной семьи вынуждало отца Василия заниматься, помимо прямых пастырских обязанностей, собственным хозяйством: на эту мысль наводят развалины некогда огромного хлева у дома батюшки. Здесь, конечно же, когда-то стояла корова, жующая свою бесконечную жвачку, мычал только что родившийся теленок. Возможно, была и лошадка, столь необходимая в крестьянском хозяйстве. Такое положение дел сближало батюшку с его паствой (та же крестьянская работа по хозяйству, те же заботы о хлебе, дровах, заготовке сена и скоте), но и отнимало много драгоценного времени. 

Жизнь священника была до мельчайших подробностей известна прихожанам, и это накладывало на всех членов семьи, в том числе и на детей, особую ответственность. Во время богослужений вся семья была в храме, и прихожане отмечали взаимную любовь между детьми, уважение и почитание ими родителей, беспрекословное послушание отцу-священнику. Семья действительно была большой: Господь наградил батюшку с матушкой девятью детьми, двое из которых позже стали священниками. Одна из дочерей вышла замуж за священника, один из сыновей избрал светскую специальность, став геологом, все же остальные дети так или иначе посвятили жизнь церковной деятельности. 

Отец Василий приучил своих чад идти узким, но честным путём исполнения заповедей Божиих. Дети вспоминали, что батюшка с первых дней приезда в Шкельтово завёл продолжительный порядок утренней и вечерней домашней молитвы, от которого не отступал ни на шаг до конца жизни. Невзирая на то, что по утрам нужно было рано вставать и готовиться к богослужению, вечерние молитвы отец Василий начинал в 22-23 часа, а оканчивал далеко за полночь, когда все в доме уже спали.

В семье строго соблюдались посты. Великим Постом, исключая праздники Благовещения и Входа Господня в Иерусалим, не вкушали ничего скоромного, в Рождественский сочельник не ели до появления звезды. Само отношение к принятию пищи было очень строгим. Еда понималась как дар Божий, к которому надо относиться с благоговением и благодарностью, приступали с молитвой, если в молчании. В скоромные дни полагались щи с мясом и «забелой», в постное время – овсянка, горох или картофель, капуста и огурцы. 

Матушка помогала мужу-священнику во всех трудах, но была ли она регентом храмового хора или учительницей в приходской школе, рассказать уже некому. На ней, без сомнения, лежала забота о большой семье и доме. Можем предположить, что за советом к матушке приходили сельские женщины: как наладить мир в семье и усмирить буйного мужа, как подобрать нужное слово к маленькому неслуху, как вылечить кого-то из семьи. А, может быть, под её руководством прихожанки шили новые облачения для аналоев к престольному празднику? Давно это было, и уже почти невозможно представить время, когда здесь кипела жизнь и в закатных лучах солнца мелькал за окном силуэт матушки Анастасии. Теперь летом здесь буйно растут сорняки и заросли крапивы, а зимой вьюги наметают высокие сугробы…

Достойное служение

Скромная Шкельтовская церковь была чуть ли не единственным общественным зданием в округе, а её священник – одним из немногих грамотных людей. Сельское духовенство, ближе стоявшее к простому народу по житейским условиям, взглядам на жизнь, обычаям и нравам, было крепко связано со своей благочестивой, хотя и мало сведущей в церковном учении паствой. Среди сельских батюшек мало красноречивых проповедников и учёных богословов, но это были благоговейные совершители Тайн Божиих, пастыри, нелицемерно преданные Богу, Церкви и Отечеству, люди искренней и горячей веры. Таким был и отец Василий, с глубокой верой и страхом Божиим совершавший богослужения, недаром же был назван в честь святителя Василия Великого. 

Войдя в церковь, батюшка истово крестился и кланялся, прикладывался к образам, долго молился перед святым престолом и потом уже начинал службу – с благочестивым вниманием, строго придерживаясь устава. Примечательно, как отец Василий совершал проскомидию – поминовение живых и усопших православных христиан. В большинстве храмов она занимает не более получаса, батюшке же требовалось два, а то и все три часа: он поимённо называл всех прихожан, жертвователей и знакомых, а также всех епископов Православной Церкви, как живых, так и усопших. По окончании Литургии отец Василий ещё в продолжение часа оставался в храме, читая со вниманием благодарственные молитвы и пребывая в богомыслии.

Первое время его служения нередко случалось, что, кроме священника и псаломщика, на службе никого не было. Местное население либо занималось сельскими работами и не было приучено оставлять их даже ради праздника, либо исповедовало старообрядчество и не шло в православный храм. Однако отец Василий видел во всех местных жителях свою паству, своих духовных детей, пусть пока и вне церковного общения. Он ожидал в доме Божием каждого, ласково встречая приходящего и подавая ему духовную пользу.

В начале ХХ века Латгальский край входил в состав Полоцкой епархии, а сама она территориально совпадала с Витебской губернией, куда до 1920 года входили Двинский, Люцинский и Режицкий уезды. В конфессиональном плане Витебщина выглядела непросто: рядом с православными проживали староверы, католики, лютеране, иудеи. 

Для привлечения старообрядцев к православному храму и Святым Таинствам отец Василий частично ввёл в богослужение дораскольные тексты и напевы. Староверы, уважавшие трудолюбивого батюшку, несмотря на обрядовые различия веры, часто приходили на помощь: понести хоругви в крестном ходе, попеть на клиросе, подсобить по хозяйству или в храме. Со временем на богослужения стали приходить и католики, привлечённые истовым богослужением, внятностью читаемого и хорошей проповедью: просвещающей, поучающей, наставляющей.

Всматриваюсь в единственный сохранившийся снимок отца Василия. С фотографии смотрит скромный человек с крепким характером и решительной волей. Его скромность проявляется и в чертах лица, и в его простой одежде. Отец Василий носил длинные волосы и бороду. Прямой нос, твёрдый подбородок; открытый, доброжелательный, но строгий взгляд внушал пастве и доверие, и уважение, и почтение. 

В июне 1894 года Император Александр III утвердил «Правила о церковно-приходских школах» и вверил православному духовенству особую заботу о народном образовании. Церковно-приходские школы обязательно создавались там, где проживало старообрядческое население. Приходский священник преподавал Закон Божий и имел огромные возможности для воздействия на умы и души детей всех вероисповеданий. Эти школы сыграли немалую роль в распространении грамотности и благого отношения к Православию среди населения.

Ранее бывший учителем, отец Василий взялся за преподавание Закона Божия в двух школах в Ужвальде, а с 1887 года ещё и в самом Шкельтово. Имея за плечами хороший опыт, батюшка организовал преподавание на высоком уровне: родители-католики и старообрядцы, имевшие возможность обучать детей в школах при храмах своих конфессий или в государственных училищах, предпочитали школу при православном храме. Этот документально подтверждённый факт говорит о глубоком почитании и доверии к отцу Василию и как к священнику, и как к педагогу.

Воспитанники церковно-приходской школы участвовали в школьном хоре, разучивая песнопения, помогавшие им закрепить материал урока Закона Божия. Изучали всенощное бдение, Литургию, Архиерейскую службу. Участие детей инославных родителей в таком хоре прививало им терпимое отношение к православной традиции, подчас даже способствуя принятию Православия как самими детьми, так и их родителями.

Среди иных общественных послушаний отца Василия следует упомянуть то, что он являлся духовником священнослужителей Динабургского (Даугавпилсского) уезда.  На это послушание в Православной Церкви всегда выдвигался уважаемый среди духовенства человек. Этот факт подсказывает нам, что батюшка был наделён особыми духовными дарами: умел выслушать исповедь, дать от своего духовного опыта мудрый совет, примирить находившихся в недопонимании, явить пример аскетичного и бескорыстного служения. Священники отвечали отцу Василию любовью и благодарностью.

Праведная кончина

Сердце доброго батюшки было обширным. Но, вмещавшее всех, именно оно не выдержало непосильной нагрузки и постоянного напряжения всех телесных и душевных сил. Протоиерей Василий Назаревский скончался от разрыва сердца в полном священническом облачении перед алтарём шкельтовского храма. Это произошло 6 (19) января 1909 года, после Божественной литургии в праздник Крещения Господня. 

На службу собрался народ со всей округи. Перед церковью стояли привязанные к изгороди кони, запряжённые в зимние полозья, накрытые покрывалами. По морозному воздуху далеко разносился колокольный звон. Со скрипом в обе стороны открылись двери церкви, и сначала оттуда повалил пар, а затем появились мужчины в белых одеяниях, неся хоругви и праздничные иконы. Вот показались хор и батюшка, за которым плотной гурьбой шла паства. Под колокольный звон отец Василий повёл паству в свой последний крестный ход на освящение воды в местном озере. Дорога шла мимо батюшкиного дома. Проходя мимо, он взглянул на его окна, в которых радостно отражалось голубое небо и яркое солнце, улыбнулся незаметно своим мыслям. Но долгая служба, огромное количество желающих исповедоваться и причаститься и дорога в гору забрали его последние силы. На обратном пути, подходя к храму, отец Василий стал слабеть и упал. Прихожане посадили его в сани и подвезли к церкви, а потому на руках внесли в храм и посадили на стул. Отец Василий пришёл в себя и спросил: «Где я?»

– Вы, батюшка, в церкви, – был ответ прихожан.

Батюшка с помощью верующих поднялся, вошел в алтарь, преклонил колени у престола, три раза вздохнул, произнёс: «Слава Богу за всё» и, опустив голову на престол, тихо отошёл ко Господу. В храме поднялись плач и воздыхания. Многие взывали: «Отец, отец, зачем ты нас покидаешь? Кто теперь будет молиться за нас?». Но батюшка уже не слышал, его душа устремилась к другим горизонтам, не ведомым ни одному живому человеку. Теперь он молится за своих духовных детей не у престола в алтаре земного храма, а у Престола Божия на Небесах.

Отца Василия отпевали шестеро священников, среди которых был и сын покойного, отец Николай Назаревский. Тело батюшки погребли в левой части храма. Подобной чести обычно удостаиваются лишь архиереи, но для почившего в церкви отца Василия, по благословению Полоцкого епископа Серафима (Мещерякова), было сделано исключение. Над могилой священника поставили мраморную плиту с надписью: «Здесь умер в день Крещения Господня 1909 г. и погребён Настоятель сей церкви Священноиерей о. Василий Назаревский, прослуживший в сем храме 35 лет, на 63 году от рождения. Мир праху твоему, добрый пастырь и отец».

Сразу после смерти протоиерея Василия Назаревского началось его народное почитание, особенно среди священнослужителей, приезжавших в храм ради совершения Божественной литургии и панихиды. Не меньшим было почитание и среди мирян. Вот свидетельство из той эпохи. Некая вдова капитана М. И. Клименко из города Переяслава, узнав из газет о смерти отца Василия, писала: «Дорогая матушка! Я прочла о смерти вашего дорогого мужа-батюшки и без слёз его не могу вспомнить. У него, видно, было золотое сердце. Он всех любил, как отец своих детей. За это Господь и удостоил его праведной кончины. Теперь он у Господа и молится за весь мир. Он ближе к Господу теперь, живя на Небе. Я же постоянно о нём молюсь и священников просила молиться. Напишите подробнее о жизни вашего дорогого батюшки и о своём семейном положении. Если можно, пришлите фотокарточку мужа. Желаю вам здоровья и покоя для души».

Результатом распространения почитания батюшки стало издание описания его жизни и необычной смерти в различных газетах и духовных журналах под заглавием: «Замечательная кончина», «Редкая кончина», «Смерть пред алтарем Божиим». Увы, советский период и эпоха гонений прервали распространение почитания отца Василия Назаревского. Однако сам шкельтовский храм, могила священника и память о нём в годы лихолетий сохранились. 

В 2017 году по благословению Преосвященнейшего Александра, Епископа Даугавпилсского и Резекненского, был установлен день поминовения протоиерея Василия Назаревского, в первую субботу после праздника Богоявления Господня. В этот день в шкельтовском храме собором священников совершается Божественная литургия, чин великого освящения воды и панихида над могилой отца Василия. Паломники, хотя бы раз побывавшие здесь, сохраняют в своих домах портрет батюшки, а в сердцах – молитву о нём и к нему.

Нина Маргевич, город Даугавпилс